— Чего ждали от депутата ЗакСо жители Камышлова, Богдановича, Пышмы и других населенных пунктов, входящих в ваш избирательный округ? Какие у них были проблемы в начале 2000-х?

— Муниципалитетам в то время не хватало денег, чтобы содержать социальную сферу, платить врачам и учителям. Материальная база больниц и образовательных учреждений приходила в упадок. В коммунальном хозяйстве было много аварий, особенно в небольших городах. Подвалы домов затапливало — в Камышлове мне приходилось заниматься этими проблемами. Чтобы привести в порядок трубы, требовались просто титанические усилия. Положительный момент был в том, что после кризиса 1998 года экономика начала расти, хотя на бытовом уровне люди этих перемен еще не замечали.

— Сейчас, наверное, все иначе?

— В муниципалитетах многое изменилось, начиная с инфраструктуры. Действуют федеральные программы, позволяющие газифицировать территории. Много интересного происходит в аграрной сфере благодаря тому, что выделяются средства на поддержку сельхозпроизводителей и переработчиков. Главные перемены, наверное, произошли в представлениях людей о комфортной жизни. 20 лет назад они считали, что асфальтовые дороги, газ в квартире, дома культуры, парковые пространства — какие-то недостижимые вещи, а сейчас это уже никому не кажется роскошью. Уровень жизни стал совсем другим.

— По словам депутатов, работавших в Свердловской областной думе 1994 года, они не очень хорошо представляли, как писать законы — первые тексты больше напоминали диссертации на юридические темы.

— В Думу тогда пришли опытные, уважаемые люди, работавшие в советах народных депутатов, исполкомах разных уровней, региональной администрации, руководители муниципалитетов, предприниматели. Писать законы никто из них не умел, потому что при советской власти на региональном уровне этого не требовалось. А в 1993 году в стране приняли новую Конституцию, где обозначено, что регионы имеют право создавать свои законодательные органы и принимать законы. Конечно, разрабатывать законы с нуля не так просто. Депутатам приходилось учиться на ходу. Им помогали сотрудники Уральской государственной юридической академии и ученые Института философии и права УрО РАН. Вариантов было два — содержать аппарат при Законодательном Собрании или доверить всю работу научным сотрудникам. Решили, пусть этим занимаются ученые — так в 1996 году появился «Уральский институт регионального законодательства». Депутаты готовят техзадание, где предусмотрены все моменты, которые необходимо отразить в законопроекте. А сотрудники Уральского института регионального законодательства готовят проекты законов. Это тоже серьезная работа.

— Кто чаще инициирует новые законопроекты — депутаты ЗакСо, исполнительная власть, губернатор, общественные организации?

— Губернатор вносит много законопроектов, связанных с развитием территории, промышленного сектора и проектов социальной направленности. Расклад следующий: если смотреть в пропорции, 60% инициатив — законодательная власть, 40% - исполнительная. Субъектами права законодательной инициативы также являются прокурор Свердловской области, представительные органы муниципальных образований.

— Какие из них вы считаете наиболее важными с точки зрения стратегии региона?

— В сложный период, после экономического кризиса 2014 года, мы приняли закон о промышленной политике региона, направленный на развитие производств, выпускающих продукцию мирового уровня. В продолжение этой темы правительство области учредило Фонд технологического развития промышленности, призванный финансировать инновационные предприятия и помогать в организации технологических кластеров. В разное время мы приняли несколько законов, направленных на поддержку малого и среднего бизнеса. Это стало особенно важно, когда западные страны ввели санкции против России и механизм противодействия этим санкциям только вырабатывался.

— Как это помогло предпринимателям?

— Наши промышленные предприятия развиваются. В 2023 году бизнес запустил в регионе 32 производства высокого инновационного уровня. Это стало возможным в том числе благодаря инвестиционным налоговым вычетам — за год регион потратил на них 24 миллиарда. Причем в том же 2023 году область получила экономический эффект в 157 миллиардов рублей. Недавно я встречалась с представителями малого бизнеса. Ребята молодые, успешно работающие. Один из них выпускает тару для снарядов и уже вышел на большие объемы. Бизнес, который делает первые шаги, мы освобождаем от налога на имущество и налога на прибыль организаций в налоговый период. Даем возможность адаптироваться к рыночным условиям.

— Свердловскому ЗакСо долго искали собственное помещения, пока не решили возвести здание на улице Бориса Ельцина. Командовать строительством поручили вам?

— Не совсем так. Идею строительства поддержал Эдуард Россель, и это решение себя оправдало. Долгое время ЗакСО занимало помещения в здании Дома правительства — из-за этого некоторым министерствам и ведомствам приходилось работать на других площадках, это было абсолютно неудобно, нефункционально. Собственное здание стало необходимостью — депутаты получили его в 2009 году. Поскольку парламент был двухпалатным, строительство, проектирование внутренних коммуникаций и отделку, по поручению Росселя, контролировали мы с Николаем Ворониным, тогда — председателем Областной думы. Акцент делали на том, чтобы в здании была возможность использовать все современные цифровые технологии. Мы одними из первых внедрили многоканальное информирование и в режиме ВКС можем сегодня транслировать наши заседания на всю Россию. Поначалу меня убеждали, что этого делать не нужно, потому что все сразу увидят какие-нибудь недостатки. Я сказала: не страшно, мы их быстро исправим. Трансляция заседаний очень выручала нас в период пандемии. Мы ни одного заседания не отменили из-за болезни депутатов и сотрудников аппарата.

— Пока ЗакСо было двухпалатным, между разными фракциями в Думе шла борьба за пост председателя и руководство комитетами, отнимавшая у них много времени. Как реагировали на это их коллеги из верхней палаты?

— С 1994 до 2000 года 28 депутатов Областной думы избирались через общественные объединения — «Преображение Урала», «Наш дом — наш город», «Горнозаводской Урал». И таких организаций у нас в регионе было около двухсот. И когда представители некоторых из них приходили в Областную думу, никто не набирал большинства голосов. Конечно, противоречия были — нередко приходилось вообще откладывать заседания. Когда депутатам совсем не удавалось договориться, функцию принятия решений брала на себя Палата Представителей. И я хочу сказать, что с 2000 года, когда страну возглавил Владимир Путин, началось партийное строительство, которое я двумя руками поддерживаю. Вместо общественных организаций на первый план вышли политические партии — их ответственность перед избирателями стала выше. Теперь ЗакСо спокойно и планомерно работает, не отвлекаясь на выяснения отношений.

— После Росселя, возглавлявшего первую Думу, губернатором стал Александр Мишарин, у которого не было опыта взаимодействия с представительной властью. Он мог сказать: «Я принял решение, а вы выполняйте».

— Да, я тогда ответила ему: вы приняли решение, а голосовать будут депутаты. Чтобы были нормальные отношения, их нужно выстраивать шаг за шагом. Уверена, что без взаимодействия исполнительной и законодательной власти невозможно нормально работать. Мы — разные ветви власти, но искать общий язык приходится. Это сложно. Споры на заседаниях рабочих групп, создании каких-то комиссий, на комитетах. Если раньше на заседания приходили линейные сотрудники министерств, то сейчас приходят министры. С губернатором Александром Мишариным были выстроены деловые отношения.

— История двухпалатного ЗакСо Свердловской области закончилась в 2011 году. Почему такую модель посчитали оптимальной в 1996 году и почему через 15 лет от нее решили отказаться?

— Решение приняли на государственном уровне, потому что политическая ситуация в стране изменилась. С двухпалатным парламентом механизм принятия законов был достаточно длительным, а работать требовалось быстрее и эффективнее. К тому же часть полномочий у депутатов Палаты Представителей к тому времени забрали и передали на федеральный уровень, так что смысла в двух палатах в любом случае уже не было. Мы и так держались дольше всех — к 2011 году двухпалатные парламенты остались только в Чечне и Свердловской области. Среди регионов мы оставались последними — нужно было перестраиваться.

— Тогда Александр Мишарин предложил ЗакСо самороспуск. Депутаты были недовольны. По их словам, решение, отвечающее законодательству РФ, пришлось долго искать. В чем была сложность?

— Депутатов Областной думы избирали на четыре года, но ротация проходила через каждые два. При переходе на однопалатный парламент 14 депутатов по закону имели право остаться в ЗакСо, но их полномочия не были прописаны — они перестали на что-либо влиять. Поэтому решили, что единственный выход — самороспуск парламента. Оставалось понять — в какой срок. Губернатору предлагали осуществить самороспуск с 1 августа 2011 года, но тогда область на четыре месяца оказалась бы без законодательной власти, а нужно было принимать бюджет на следующий год, налоговые законы. Путем долгих переговоров парламент самораспустился 1 декабря, а выборы назначили на 4 декабря. До последнего момента обе палаты работали в прежнем режиме — депутаты встречались с избирателями, принимали законы.

— Сейчас областной парламент встроен в политическую и законодательную вертикаль. Как вы к этому относитесь?

— Это система была выстроена на федеральном уровне. 184-й Федеральный закон определил полномочия федеральных и региональных органов власти. Вертикаль — в том, что с выходом очередного федерального закона нам нужно приводить в соответствие с ним свое региональное законодательство. Порядок и ответственность дают прекрасные результаты.

— Как наказы избирателей, которые они дают депутатам на местах, способствуют законодательным инициативам? Есть ли примеры, когда федеральные законы принимали благодаря запросам с мест?

— В частности, мы инициировали законопроект, направленный на поддержку семей с детьми. Бывает, что семья переезжает в другую квартиру, но школу менять не планирует, а образовательное учреждение отказывает младшему ребенку в приеме. Родителям приходится с утра развозить детей по разным районам, что создает дополнительные сложности. Депутаты Екатеринбургской городской думы предложили, чтобы прием в школу младших детей стал приоритетным, если там учатся их старшие братья и сестры. Речь шла об изменениях в Семейный кодекс РФ. Нам удалось это сделать в рамках объединения «Депутатская вертикаль», благодаря лоббистским возможностям депутата Госдумы Павла Крашенинникова. Или другой случай — нас часто просили запретить парковку личных автомобилей на газонах. На уровне региона мы не смогли бы ничего сделать, пока такой нормы не было в федеральном административном кодексе. Пришлось вносить изменения в федеральное законодательство.

— Какую помощь, помимо законодательных инициатив, может оказать избирателям руководство ЗакСо?

— Был случай — ко мне обратились избиратели с просьбой провести газ в село Гарашкинское в 30 км от Богдановича. Там хорошие черноземные земли, которыми при советской власти владел колхоз имени Ленина. Без газификации он не смог конкурировать с другими сельхозпредприятиями и развалился. Я обратилась за помощью к министру сельского хозяйства, он ответил: «Это утопия. Колхоз находится на отшибе, проект будет дорогостоящий». Тогда я показала обращение граждан губернатору, и мы приняли решение — село газифицировать и вместо бывшего колхоза создать новое сельхозпредприятие. В Гарашкинское пришли инвесторы, начали выращивать картофель, морковь, свеклу. Когда у них возникла проблема со сбытом, решить ее помог Алексей Орлов, работавший первым заместителем губернатора. Мы привезли в регион представителей среднеазиатских республик, и они стали эту продукцию покупать. В селе заасфальтировали дороги, построили модульный дом культуры, спортивные площадки. Наказ избирателей я выполнила.

— Какие новые задачи появляются у ЗакСо в связи с СВО?

— Мы делаем все возможное, чтобы поддержать участников СВО и их семьи. В связи с этим приняли 21 закон. Это и горячее питание детям, и возможность единовременной выплаты для детей, родителей и жен участников СВО, и льготная газификация, и многое другое. Законодатели, органы исполнительной власти, общественники, волонтеры — все сегодня собирают гуманитарные грузы и отправляют на фронт нашим военнослужащим. Помогают жителям ДНР и ЛНР. Причем речь идет не только о лекарствах, продуктах питания и одежде, но и о коммунальной технике на ремонт дорог и домов. С начала СВО отправлено 11 900 тонн груза. Получается перекличка времен. Как в Великую Отечественную — все для фронта, все для победы.